- Проект министерства по информатизации много критиковали в последнее время. Так, в Совете Федерации посчитали, что объявленная Минздравом стоимость госзаказа сильно завышена, и даже попросили министра Веронику Скворцову отменить торги. Что сейчас можно сказать о затратах бюджета по этому направлению?
- По всем трем государственным контрактам, которые мы заключили в ходе закупочных аукционов, цены в ходе торгов были снижены в разы. К сожалению, многие эксперты, критикующие нас, скорее всего, просто не понимают, откуда берутся цены, которые Минздрав объявляет в качестве начальной максимальной стоимости контракта. А то и просто путают их с ценой заключения контракта. В настоящее время все закупки в области ИКТ согласовываются с Минкомсвязью России, существует целая методика, регламентированная постановлением правительства и другими нормативными правовыми актами. Без согласования Минкомсвязи Министерство финансов не перечислит ни копейки, и конкурсные процедуры попросту невозможно объявить.
Например, по одному из трех конкурсов, в ходе которого мы определили государственного подрядчика по созданию единого программного обеспечения для "Скорой помощи", максимальная стартовая цена снизилась в 10 раз относительно той, которая была окончательно определена для соответствующего госконтракта. Начинались торги с 930 млн. рублей, а закончились на 92,8 млн. рублей. Последнюю цену предложила компания Ростелеком.
Значительное снижение было достигнуто и при заключении другого контракта – на организацию и обеспечение функционирования Федерального центра обработки данных (ФЦОД) и защищенных каналов связи с субъектами Федерации в рамках этой системы. Организацией ФЦОД займется компания МТС, которая обязуется выполнить все работы за 560 млн. рублей, что в три раза меньше стартовой оценки (1,7 млрд. рублей). В ходе торгов МТС обошла «Ростелеком» и «Мегафон».
В общей сложности в настоящее время торги были проведены на 3,3 млрд. При этом общая экономия составила более 2 млрд. рублей.
- Как объяснить тот факт, что компании-участники оказались готовы так сильно опустить цену?
- Мы полагаем, что для таких больших компаний, которые стали победителями аукционов, ни в последнюю очередь имеет значение имиджевая составляющая. Их интересуют принципиально новые проекты, новые перспективные ниши для развития. А наш проект как раз такой, это принципиально новое направление в развитии рынка телекоммуникаций. И не случайно мы столкнулись с такой высокой конкуренцией: люди понимают потенциал и готовы бороться за свое место на рынке. Например, в конкурсе на контракт по программному обеспечению для скорой помощи приняли участие 13 компаний, 10 из которых активно торговались.
Кроме того, надо понимать, что участвуют самые разные компании – как очень крупные, так и средние. Крупным, проще изыскать внутренние резервы для снижения издержек, необходимых для выполнения госзаказа, они даже могут инвестировать собственные ресурсы. У крупной компании в независимости от того, получила она госконтракт или нет, есть немалый штат специалистов, которые уже получают зарплату и располагаются в уже арендованном для них офисе. Бэкофис как правило также сформирован и работает. Машина работает. Когда появляется новый проект, они имеют возможность просто перераспределить уже имеющиеся кадровые и материальные ресурсы. Поэтому большая и хорошо организованная компания получает возможность предлагать меньшую цену на аукционе, обходя конкурентов с меньшими мощностями. Например, та же компания МТС и без нашего проекта располагает десятками офисов по всей стране и является работодателем для десятков тысяч сотрудников. Так устроен рынок.
При этом важно понимать, что при расчете начальной максимальной цены не может учитываться разный уровень готовности всех потенциальных исполнителей. Мы должны дать возможность участия в торгах максимально возможному количеству претендентов – и «большим» и более «маленьким». В противном случае нас могут попросту обвинить в ограничении конкуренции. Таким образом, при расчете начальной цены закладываются все возможные затраты – зарплаты специалистов разных категорий и квалификаций, затраты на инфраструктуру, налоги и т.д. Как уже было отмечено существует целая методика.
- Может, первоначальные расчеты все-таки были сделаны неверно? Откуда берутся стартовые цены?
- Это абсолютно прозрачный и строго регламентированный механизм, который, к слову, не понимают или забывают наши оппоненты. Все расчеты мы согласовываем с регулятором отрасли, в данном случае с Минкомсвязи. Там некоторое время назад провели экспертизу, и поданные нами документы никакого отторжения не вызвали. Кое-какие замечания, которые были, мы учли. По методике Минкомсвязи рассчитывается объем работ в человекочасах. Кроме того, с учетом требований 94-Федерального закона «О государственных закупках» цена контракта формируется, в том числе с учетом данных, полученных от участников рынка. Для этого министерство обратилось к ведущим компаниям отрасли, и выяснило, сколько, по их мнению, стоит выполнение заданного объема работ. Компании получили от нас технические требования по всем трем аукционам, и предоставили нам свои финансовые заключения. Из них мы выбрали минимальные по стоимости и сформировали на их основе начальные максимальные цены. Важно понимать, что на каждом из этапов согласования сумма уменьшалась.
Кроме того, все технические задания были также переданы в Федеральную антимонопольную службу, которая и настояла на том, чтобы торги проводились максимально прозрачно – в форме аукционов, с учетом единственного фактора – цены.
- Из какого источника будет финансироваться проект по информатизации российского здравоохранения?
- Закон «Об обязательном медицинском страховании» предусматривает выделение средств на эти цели из бюджета Федерального Фонда ОМС. Но для того, чтобы получить эти средства из ФФОМС предусмотрена целая процедура. Первоначально они поступают на счета Минфина. И только после того, как Минздрав получает согласование объема работ от Минсвязи и представляет результат этих согласований Минфин перечисляет деньги на счет Минздрава для проведения аукционов.
- На этапе общественного обсуждения планов по созданию ЕГИСЗ министерство ругали не только из-за денег, но и потому, что она не предусматривает никаких специальных мер для защиты личной медицинской информации граждан. Как была урегулирована эта проблема?
- Больше всего критиковали аукцион на выполнение комплекса работ, связанных с проектированием и запуском Федерального центра обработки данных (ФЦОД), право на выполнение работ по которому в итоге получила компания МТС. На самом деле речь идет не только о проектировании и запуске, а о целом комплексе работ, включая последующее обеспечение его работоспособности и предоставление защищенных каналов связи до каждого субъекта Федерации.
Сейчас технологии так устроены, что чему-то «утечь» очень сложно. Оператор, который выиграл в ходе торгов, это же не непонятно кто, а известная компания, имеющая большой опыт работы с персональными данными граждан. Есть у них, разумеется, и полный набор необходимых лицензий и разрешений, в том числе и ФСБ и ФСТЭК. Это серьезная организация, подвергавшаяся многократно серьезным проверкам.
Кроме того, я хочу прояснить, что все эксперты, которые предъявляли претензии по защите личных данных, ссылались только на 152-ФЗ «О персональных данных», но в тексте этого закона есть важная оговорка «если иное не предусмотрено в других федеральных законах». А для отечественного здравоохранения основополагающий закон – это закон «Об основах охраны здоровья граждан», где прописано, что мы можем в определенных условиях не спрашивать разрешения у гражданина на обработку его медицинской тайны. В том числе речь идет об обработке такой информации в информационных системах. Кроме того, в законе «Об основах охраны здоровья граждан» есть статья, где сказано, что Минздрав является оператором федеральных информационных систем и может передавать эту функцию другой организации. И такую организацию мы выбрали самым простым и прозрачным способом, с помощью аукциона, с учетом наличия у нее всех разрешительных документов и лицензий со стороны контролирующих органов.
Также важно понимать, что все те документы и решения, которые подготовят наши исполнители, мы после приемки направим на экспертизу в ФСБ и ФСТЭК – это стандартная практика. Если экспертиза выявит недостатки, исполнитель будет вынужден все исправить в рамках гарантийных обязательств.
Мы многократно объясняли это всем заинтересованным сторонам и в итоге все противоречия удалось снять.
- А если в ходе выполнения работ по госконтрактам эти известные и хорошо проверенные компании начнут делать что-то не так, у Минздрава будет возможность вмешаться и поправить? Или заключая контракт вы полностью передаете полномочия?
- Мы постарались обезопасить себя от недобросовестных исполнителей с помощью поэтапной оплаты всех работ. Исполнитель сдает работу в несколько приемов и только после «защиты» каждого такого раздела получает за него «вознаграждение». При чем, первый транш не может составлять более 10-20% общей стоимости работ. Мы прекрасно понимаем, что если люди не сделали первый этап работ, то дальше они тоже не смогут двинуться. Если какой-то этап не выполнен, то мы рискуем относительно небольшой суммой. Что, в свою очередь, тоже не означает убытки, так как начинают «капать» штрафы. Требования очень жесткие и санкции зависят от срока задержки выполнения заказа. Нами установлены штрафы от 1% до 1,5% от суммы госконтракта в день в случае не исполнения обязательств. То есть, если компания 100 дней не работает, вся сумма контракта возвращается в бюджет. К тому же техническое задание мы постарались прописать максимально детально.
- Какова в принципе глубина рынка информатизации здравоохранения в масштабах страны? Какие перспективы?
- В 2009 году, когда мы обсчитывали самый первый проект единой информационной системы, получилось, что информатизация всего российского здравоохранения тогда стоила 75-90 млрд. рублей. Такой объем средств нужно было бы затратить в тот момент, чтобы такая система заработала. Потом случились кризисные годы. Финансирование то планировалось, то отменялось. Но за этот год процесс информатизации здравоохранения наконец сдвинулся с мертвой точки, и сейчас я могу сказать, что компьютеры и доступ в Интернет есть во всех государственных медицинских учреждениях по всей стране.
- Неужели в каждой сельской поликлинике у каждого врача и компьютер на столе, и выход в сеть?
- Надо понимать, что я говорю о всех юридических лицах, то есть о головных учреждениях, а не о филиалах. Пока мы дошли не до каждого фельдшерско-акушерского пункта (ФАП), но 100% головных учреждений с этого года компьютеризировано (ИТАР-ТАСС: в результате процесса укрупнения в России появилось около 10 тыс. головных лечебных учреждений, всем остальным предан статус филиалов).
Мы достигли некий базовый уровень, на основе которого возможно дальнейшее развитие. Мы тронулись с мертвой точки и это видит огромное количество граждан, которые с этого года начали получать целый набор услуг в электронном виде.
Так, федеральным сервисом электронной записи на прием к врачу с 1 декабря воспользовалось более 12 млн. человек.
- В некоторых регионах - например, в Москве, - услуга электронной записи существует значительно дольше года. С введением единой государственной информационной системы ее внешний вид или сервисы как-то изменятся?
- Наша задача унифицировать многочисленные разрозненные информационные сервисы, работающие в различных частях страны. Организация электронной записи, например, это задача региональных властей, и везде она решена по-разному, используется различное программное обеспечение. Наша задача интегрировать все региональные сегменты в единую информационную систему и наладить работу. Через федеральный сегмент регионы обмениваются информацией друг с другом и обеспечивается взаимодействие с Единым порталом государственных услуг. Регионам гораздо проще организовать взаимодействие с одним «партнером» - федеральным сегментом, чем организовать обмен «каждый с каждым» и еще каждому с ЕПГУ.
Сейчас все лечебные учреждения уже объединены федеральной сетью, мы в Минздраве «видим» все расписания врачей терапевтического профиля по всей стране, видим занято конкретное время в конкретный день или свободен, актуализируется расписание или нет. Кроме того мы синхронизируем эту информацию с данными федерального портала госуслуг, который запустил Минкомсвязи. Поэтому сейчас записаться к врачу гражданин может используя один из нескольких сервисов – через ЕПГУ, через региональный сервис или просто в поликлинике через инфомат или окошко регистратуры. В любом случае очередь одна и никаких накладок по времени, на которое вам назначен визит, быть не должно.
Такая интеграционная схема позволила избежать большого объема переделок местных компьютерных системах и позволила всем 83 субъектам Федерации объединиться и взаимодействовать друг с другом.
- Как будет развиваться ЕГИСЗ в следующем году? Какие новые сервисы появятся?
- Будет развиваться система электронной записи. Сейчас мы видим запись к врачам так называемого первичного звена – к терапевтам и педиатрам, но в дальнейшем мы сможем точно так же отслеживать и запись к специалистам, на прием к которым пациента должен записать врач первичного звена.
Но самая сложная задача, которую мы сейчас видим вообще в информатизации здравоохранения – это создание электронной медицинской карты пациента. Сложная она, во-первых, потому, что ее выполнение требует значительного времени. Учитывая, что по статистике за год лечебные учреждения посещает не более 25% застрахованных в ОМС граждан, только через 4-5 лет мы сможем заполнить электронные карты на большинство граждан России. При этом в первую очередь мы планируем сконцентрировать усилия на новорожденных и детях, а также гражданах, проходящих диспансеризацию.
Во-вторых, необходимо сформировать универсальность заполнения этого главного документа пациента. Мы сейчас разрабатываем набор обязательных полей, начиная с имени, фамилии и даты рождения и заканчивая диагнозом и назначениями врача. Перечень обязательных полей уже проходит согласование руководителями ведущих федеральных лечебных учреждений. В некоторых регионах уже работают разрозненные системы ведения электронных карт больных, их предстоит также уточнить с учетом единых требований.
- Какие преимущества тотальная информатизация медицины даст пациентам?
- Все решения и действия врача будут задокументированы и личная ответственность врача за их принятие не будет смазана, например, за свет неразборчивого почерка или пропавших из карточки анализов. К тому же, что бы с вами не произошло, где бы вы не оказались, врач любого государственного лечебного учреждения сможет получить полую информацию о вашем состоянии здоровью, обратившись к вашей электронной карточке. Информация об аллергических реакциях, хронических заболеваниях, перенесенных операциях, группе крови и многое другое может спасти жизнь многим пациентам, оказавшимся в экстремальной ситуации.
Категории: интервью; информатизация здравоохранения.
Comments: 0